Глава 9. В гостях у ведьмы.

— Значит вот она какая, моя кровушка — протянул Миша. — Ну, прямо классика из ужастиков про демонов.
Он перевел взгляд на Ктану, которая все также продолжала смотреть в сторону, наблюдая за Проклятым лишь краем глаза.
— Да, — ответила ведьма. — Мне нужно ее лишь несколько капель и я расскажу тебе немного о твоем проклятии.
— Берите, — махнул он. — Я так понимаю, мне это не навредит?
— Нет, — она протянула пипетку или что-то очень на нее похожее, — набери ее, пока рана не начала заживать.

Миша послушался, правда, не без колебаний. Он до сих пор пребывал в чем-то вроде ступора. Его представления о мироустройстве пошатнулись после той памятной встречи на набережной, но каждый раз, встречая что-то новое, ему требовалось некоторое время на осмысление. Вот и сейчас ему почему-то было больно только при одной мысли, что он засунет кончик этой пипетки в разрезанную вену и нарушит верхний слой своей черной, нечеловеческой крови. Казалось, что будет больно, что нарушив верхний слой он вызовет сильнейшее кровотечение, как и положено при разрезанной вене. И пока Миша колебался, нижний край поврежденной вены начал покрываться белесой пленкой. Проклятый как завороженный наблюдал за этим, пока голос ведьмы не вернул его обратно.

— Рана начинает заживать. И, кстати, действие обезболивающего скоро закончится. Ты решился?
— Думаю, да.

Миша медленно погрузил кончик пипетки в черную жидкость. Ни боли, ни кровотечения. И он, выдохнув, набрал полную пипетку, а затем протянул ее ведьме.
— Положи на стол, — попросила она.
Когда Миша выполнил ее распоряжение, взяла ее аккуратно за край и куда-то унесла.
— Может еще вина? — Предложила ведьма вернувшись.
— Не откажусь.

Произнося эти слова, Проклятый продолжал смотреть на края вены. Пленка загустела, сквозь нее уже не было видно крови, а загустев, стала менять цвет с белого на серый. Заживление происходило очень быстро, разрез исчезал прямо на глазах.
— Держи, — Ктана поставила кубок на стол и Миша наконец-то оторвался от созерцания процесса регенерации. — Итак, с чего же начать? — Ведьма начала размышлять, — во-первых, помни Проклятый, что тебя здесь ждут.
— В смысле?
— Сейчас я вряд ли смогу рассказать все, что тебя интересует и все, что помню. К тому же может так статься, что в своих странствиях ты встретишь еще что-то новое. И может тебе понадобится совет. А мне, — тут она посмотрела на него в упор, но тут-же отвела взгляд, — а мне будет не лишней твоя кровь. Но только та, что ты отдашь добровольно.
— Этакий бартер, — усмехнулся он.
— Вроде того, — улыбнулась Ктана.
— Кстати, а на каком мы языке говорим?

Проклятый вдруг поймал себя на мысли, что скорее всего он говорил на русском. Вернее так: начал разговор точно на этанийском, а затем периодически начал соскальзывать на родную речь.

— С языком не парься. — Последнее слово она произнесла медленно, словно пробуя его на вкус. — Иногда он не имеет значения.
Миша, честно говоря, готов был продолжить эту тему, причем исключительно из-за любопытства, но почти сразу понял — не надо. Его собеседница знает намного более интересные вещи и стоит сконцентрироваться на них.
— Хорошо. Я думаю тут не игра в вопрос-ответ? Расскажите то, что хотели.
Ктана некоторое время смотрела на него, то ли думая, что сказать, то ли собираясь с мыслями.
— Итак, начну с твоей крови. Меченный, в твоих венах течет самый страшный яд из всех, которые когда-либо существовали. Точнее, — поправилась она, — из всех мне известных. А про яды я знаю много.
— Это интересно, — начал он, чувствуя некое разочарование, — меня, там у нас дома, отказались есть мелкие хищники. Это из-за яда?
— Да. Но твоя кровь страшна не только для мелких хищников. — Она улыбнулась. — Ты ведь маленький там, на своей Земле?
— Угу, — помрачнел Миша, — и даже очень.
— Так вот, одна капля твоей крови, убьет любого человека. Как бы хорошо он не был защищен от ядов, болезней, да чего угодно!
— Одна капля? — При всем том, что с ним произошло за последнее время, это казалось совершенно нереальным.
— Именно так. Сейчас, — она помолчала, словно прислушиваясь к чему-то доступному только ей, — думаю так, по вашему времени на это понадобится от тридцати минут до двух часов. Смотря куда попадет твоя кровь.
— В каком смысле?
— Ну, ты можешь запачкать кожу или волосы твоего врага, или же попасть на открытую рану или в рот, нос, другие отверстия. В первом случае будет дольше, во втором быстрее.
— Ясно, — его слегка передернуло при мыслях о “других отверстиях”.
А затем Проклятый вдруг разозлился — хватит уже строить из себя кисейную барышню. Необходимо воспользуется этой информацией!
— Но ты защищен не только этим. Не только ядовитой кровью.
— А чем еще?
— Все, связанное с “Норспеерамонусом”, имеется ввиду любая информация, не точна. Досконально известно очень мало и по одной из легенд, любой, кто будет прямо или косвенно виновен в смерти Проклятого — умрет.
— Любой?
— Ключевое слово, — тут ведьма улыбнулась, — это косвенный вред. Я уже говорила — неизвестно, правда это или выдумка, но все, кто имеет хоть какое-то отношение к этому артефакту, склонны не рисковать.

— Подождите, — мысли двигались медленно и лениво, никак не хотели собираться во что-то путное, в голове Миши царил сплошной хаос, — тогда это значит?..
— Это значит, — пришла на помощь Ктана, — что если легенда не врет, умрет и тот, кто прикажет тебя убить. Именно это твоя основная защита. Во всяком случае, — она помолчала секунду, — от тех, кто знает о проклятии. Так что не считай себя полностью неуязвимым. Разрушить твое тело — очень легко.
— Ясно. — Проклятый решил подумать об этом немного позже. Тут явно открывались перспективы, но он пока не мог понять и оценить, какие именно.
Помолчав немного и не дождавшись больше вопросов, ведьма продолжила.
— Скажи, как ты чувствуешь себя в Солимбэ? — Вопрос прозвучал неожиданно, но Миша решил постараться поменьше думать и плыть в разговоре по течению.
— Сложно вот так ответить. Вначале я не понимал как там и что, затем вроде научился ходить за женой и сыном.

Немного подумав, он рассказал ей все. Не утаил и свое последнее приключение, то, как чуть было не заблудился среди постоянно изменяющейся реальности. Ктана слушала его не перебивая и не задавая уточняющих вопросов.

— Дело в том, — продолжила она убедившись, что Миша закончил свой рассказ, — что Царство снов — это очень необычное место, — и, заметив на лице Проклятого улыбку из разряда: “спасибо, кэп”, сама усмехнулась, — Да, понимаю, сказать что Солимбэ необычное место, это как сказать что вода мокрая — вроде и очевидно, но есть нюансы. Итак, я не про то, что там можно найти спящих, я про то как там можно передвигаться. Мир снов в нашем понимании — бесконечен. И почти любой, попавший туда не во сне, обречен на скитания.

Мишу вдруг передернуло и он не удержался от вопроса:
— Почему?
— Потому что такова природа бесконечности.
— Но, знаете, — начав было говорить Проклятый замолчал, вдруг усомнившись: стоит ли быть слишком уж откровенным, но затем решился, видимо уж очень ему хотелось с кем-то обговорить все навалившееся на него, — я один раз, еще до Солимбэ, попал в этакое странное место. Бесконечно тянущееся во все стороны здание. Там встретил человека, который вывел меня, и он же сказал очень интересную вещь: “в бесконечности нет расстояний, есть только отношение к расстоянию”. И именно это помогло мне в Солимбэ.

Теперь пришла пора помолчать ведьме. Миша даже успел пожалеть о своей откровенности, но тут Ктана продолжила.
— Совет очень хороший. Интересно было бы встретить того, кто тебе его дал. Но знаешь, далеко не каждый смог бы воспользоваться таким советом. Это как сказать человеку, что для того чтобы взлететь, достаточно лишь очень быстро махать руками. Вроде и правда, а в то же время просто нереально.

— Значит, я в этом плане какой-то особенный?
— Да, теперь ты странник. Это одна из твоих главных особенностей — уметь ходить там, где все остальные, включая высших чародеев, завязнут и потеряются в бесконечности.
— Странник, — эхом повторил Миша, покатал это слово на языке, распробовал, но так и не понял вкуса. — У нас, имеется в виду на Земле, в последнее время странники не в цене.
— Такие как ты везде высоко ценятся. Думаю, точнее уверена, что в мире-шаре есть свои серые территории и переходы к ним.
Он не ответил. В этот момент Миша как наяву увидел стенку, исчезнувшую под тумбой, подземелье с множеством коридоров.
— Скажите, а что такое серые территории? Может быть, вы знает больше Магреса?
— Может и больше, но недостаточно. Сама мертвая зона или серые территории мне незнакомы. Я только знаю, что странники ходят по границе с ними и могут как-то проникать на земли, лежащие за серыми территориями, недоступными для всех. Но это одно из самых закрытых и крайне малочисленных сословий, и получить о них хоть мало-мальски достоверную информацию очень сложно.
Она помолчала немного, а Миша, покрутив в руках кубок, подлил себе вина, жестом предложил и хозяйке, но та отказалась.

— Так вот, — продолжила ведьма, подождав пока Проклятый сделает глоток, — теперь, собственно, я расскажу то, о чем знают немногие.
— Слушаю, — Миша даже подался вперед. Интуиция, которая довольно часто срабатывала в последнее время, снова шепнула ему, что надо слушать очень внимательно.
— Между нашим миром, ну или вашим, и серыми территориями, есть… — она замялась, подбирая нужное определение, — что-то вроде промежутка. Этакая прихожая.
— Шлюз, — пробормотал Миша под нос.

Ктана явно услышала его, но то ли не до конца поняла значение слова другого мира, то ли посчитала не особо важным и не стала переспрашивать или комментировать, а просто продолжила.
— Вот, например, Солимбэ. Между Этанией и входом в Царство снов обязательно есть такой кусочек земли, который обладает определенными особенностями. Что-то этакое, специфичное, ведь так?

— Так, — Проклятый с удивлением обнаружил, что его кубок пуст и снова наполнил его. Выпить хотелось, а хмель не брал его. Вообще.
— Умеющий — такой, каким должен стать ты, сможет пройти по такому коридору или прихожей — называть это можно как угодно, суть не изменится, преодолеть границу серых территорий и выйти куда-то еще. Куда-то на изнанку, в межмирье, в общем, оказаться и не тут, и не внутри мертвой зоны.

— Я все-таки не понимаю, — Михаил никак не мог определиться, как же он относится к тому, что услышал, — а почему вы уверены, что таким образом не попадают как раз в мертвую зону? Откуда вот эта изнанка и все такое?

— Мертвая зона — не для людей, она совершенно иное. — Ведьма покачала головой, — у меня нет однозначного ответа на твой вопрос. Ты рожден в ином месте, многое, очевидное для нас — это совершенно новое для тебя. Просто поверь, что там не место для нас.
— Хорошо, а в чем тогда польза от умения ходить по этим прихожим? Возможность попасть в такие места как Солимбэ?
— Да. Царство снов не единственное место? лежащие за Мертвой зоной. Иногда странники приносят из своих путешествий очень необычные и интересные вещи. Амулеты, артефакты, остатки знаний древних богов.
— Знаний? Богов?
— Да. Их наследие. Странники всегда ценились очень высоко и Магрес сделает все, чтобы ты работал на него, а также, чтобы никто не узнал о тебе. Никто из других чародеев или людей короля.
— Значит, я ему нужен не как прогност, а как странник. — Задумчиво произнес Проклятый.
— Да, это так.
— Я не уверен, что он будет доволен тем, что вы мне рассказали.
— Сейчас я преследую свои интересы, — улыбнулась ведьма. — А что делать с полученными знаниями ты решишь уже сам. Дам только совет: из тебя высший не сможет вытащить никакой информации. Ты закрыт для магии, для женских чар, для любого известного мне проникновения в разум или память.
— А божественное? Или как оно там называется? Оно же вроде властно надо мной? — перебил Проклятый.
— Лично мне неизвестно про наследие богов такого плана. Но я хочу предупредить насчет твоей жены. Вот у нее чародей сможет выведать все. Включая даже то, как она в детстве не хотела есть кашу. И то, что ты хочешь скрыть от Магреса, придется скрывать и от нее.
— А скажите, если понадобится, эту метку дочери, ее можно снять?

И тут Ктана удивила его, она вдруг рассмеялась, не улыбнулась, а именно расхохоталась, впрочем, очень быстро успокоившись.
— Извини, все-таки мы с вами, я имею ввиду детей магического и не магического миров, очень по-разному смотрим на одно и то же. За метку, которую носит твоя жена, любой начинающий маг отдал бы десяток больших тактов своей молодости. Даже не думая.
— Ну, наверное, — протянул Миша. — Но мне как-то не по себе от всего этого.
— Метка перестает быть властной над чародеем после достижения определенного мастерства. Это все что я знаю.
— Ясно. Спасибо. Значит, придется выбирать, что рассказывать Ире.
— Это так. А теперь последнее, что я хотела рассказать тебе о твоих возможностях подаренных меткой “Норспеерамонуса”.
— Я вас слушаю, — Миша подумал о вине, но решил, что хватит переводить продукт.

Мелькнула мысль спросить о кофе. Уж кто-кто, а Ктана вполне может знать о существовании кофейных зерен в Этании, но ведьма продолжила и он не стал перебивать ее.
— Кроме того, что ты можешь находить разные дороги, ты способен идти по ним не один, а вести кого-то за собой.
— Вести? — Вспомнился его путь от Солимбэ к лестнице, рука Иры в его ладони, рывки каждый раз, когда она вертит головой, тяжесть за собой.
— Да, главное контакт. Когда ты пересекаешь прихожую или шлюз. Я правильно запомнила?
— Все правильно, — задумчиво кивнул он и машинально наполнил кубок, хотя минуту назад и не собирался пить.
— Таким образом ты можешь кого-то провести на изнанку, спрятать. Увести от погони или помочь добраться куда-то. Думаю для вас с Ирой это будет актуально.
— Ну да, вожу ее. — Он улыбнулся, — правда, бегать нам в Этании не от кого. Да и ей проще проснуться.
— А у вас дома?
— На Земле?
— На ней, — Ктана вновь скользнула по нему глазами, и снова не задержала взгляд.
— Но там я не слышал о серых…

Он умолк на полуслове. Серые не серые, но что-то очень уж похожее на шлюз он видел прямо в их новом доме.
— Неважно, — сменил он тему, — там я ее никуда не смогу повести.
— Сможешь. — Он посмотрел прямо на ведьму.
— На Земле я ростом по щиколотку своей жены. Куда мне ее вести?
— Сами разберетесь — произнесла Ктана. — Просто помни, что ты сможешь.

Миша не ответил, он смотрел на практически зажившую вену, вспоминал черную кровь, думал о том, что если она научатся ходить сквозь стены, то им будет намного проще избегать ненужных встреч с преследователями, а в том, что рано или поздно они появятся, он не сомневался.
— А вы не знаете адресок кого-нибудь, способного стать мне наставником? — Проклятый постарался придать своему голосу шутливую интонацию, но получилось не очень.
— Нет. И не хочу тебя разочаровывать, но ты вряд ли встретишь наставника. Разве что вот таких советчиков, как в твоем сне.
— Почему?
— Ты все-таки проклят. Да, у твоего проклятия две стороны, есть и положительные, и отрицательные стороны. Но такие как ты — обычно одиноки.
Миша снова ответил не сразу, ему показалось, что Ктана уж очень хорошо осведомлена о нем, а говорит лишь то, что считает нужным. И сейчас думал, сможет ли еще хоть что-то выведать у нее.
— Ладно, — он покрутил в пальцах вновь опустевший кубок, в очередной раз пожалев, что не чувствует опьянения. — Значит, вы хотели мне рассказать про ядовитую кровь, про то, что убивать меня никому особо не рекомендуется, и о том, что я могу ходить по неведомым дорожкам и водить там спутников. Это все? — Скорее всего фраза прозвучала грубовато, но Ктана не отреагировала, во всяком случае внешне.
— Именно так. Может, ты сам хочешь о чем-то спросить?

Да, он наверняка хотел бы спросить, но как назло ни один вопрос не приходил ему в голову.
— Мне показалось, — спросил он просто, чтобы заполнить возникшую паузу, — вы стараетесь не смотреть на меня. Это так?
— Да. Я давно привыкла читать своих собеседников и это происходит легко и естественно. Не всех конечно, например, такие как Магрес закрыты от меня, но ты… Ты иное. На тебя банально очень больно смотреть читая и это может привести к неприятным последствиям.
— Интересно, — Проклятый поймал себя на чем-то вроде гордости. — Вы знаете, у меня вроде как вопросов и… Стойте! — Осенило его. — А вы не расскажите мне, что такое роза? Роза коротких путей?
— Магрес нашел Розу?
В голосе Ктаны скользнуло что-то такое, из-за чего Проклятый пожалел о своем вопросе. Ведьма явно была не в курсе и не факт, что чародей будет рад ее теперешней осведомленности.
— Да. — отпираться было бессмысленно.
— И ты побывал внутри?
— Я к вам прямо оттуда.

Теперь замолчала ведьма. Миша внимательно рассматривал ее, потом его интеллигентская часть начала ныть, что невежливо так пристально пялиться на хозяйку и он принялся осматривать помещение, но ничего интересного не обнаружил.

— Интересно, — произнесла ведьма, — после довольно продолжительной паузы. — Роза — это наследие богов. Точнее так: предполагается, что это следы божественного вмешательства, но я иногда думаю, что она скорее осталась от высших демонов. Однако, — улыбнулась ведьма, — сейчас это не так уж важно. Дело в том, что все древние артефакты дожили до наших дней, а по пути обросли огромным количеством слухов, недомолвок, легенд и сказаний. Про Розу коротких путей, уверена, больше знает Магрес, имеющий доступ к архивам совета. Я вряд ли расскажу тебе больше него, а вот запутать могу.
— Ладно, — ему стало ясно, тут он про Розу не узнает, во всяком случае сейчас. — А может, вы мне расскажете про местное время?
— Михаил, — Ктана вздохнула, — про местное время тебе сможет рассказать любой слуга Магреса, если ты спросишь. Конечно, если чародей не приказал им обратного. Я же тебе расскажу про основное различие между временем наших миров…

— Извините, — не удержался Проклятый, — вы много знаете о Земле, откуда?
— Скажем так, — произнесла ведьма, слегка помедлив, — я много с кем общалась, в том числе и с гостями, а если человек не закрыт от чар, то у него можно многое выведать. Давай расскажу о времени? У нас, кстати, не так уж много его осталось, а я бы хотела еще с Ирой поговорить.
— Давайте, — Миша понял, что его хозяйка начинает то ли раздражаться, то ли просто потеряла интерес к текущему разговору и им, пожалуй, пора сворачиваться.
— Основное различие в том, что время вашего мира фиксировано. Т.е. есть какая-то единица измерения и она не меняется. Вот, например, сколько понадобится времени, чтобы добраться от стола до двери?
— Секунд пять-десять. — Удивленно ответил он.
— Вот, значит секунда — это одна из мер времени, скорее всего, самая наименьшая?
— Ну, можно и ее разделить на доли, но в большинстве случаев да — это наименьшая единица — согласился он.
— У нас тоже есть такая — это одно моргание. Сколько понадобится морганий, чтобы добраться от стола до двери?
— Ну…, — и тут его айтишная занудная суть взяла вверх и он ответил — в зависимости от того как моргать. Может два, а может и десять.
— Все верно. В этом есть разница, это не совсем точная величина. Из-за того, что время может течь по-разному, у большинства населения нет необходимости в выверенных до ваших секунд делах. А так как одно моргание говорить долго, то обычно просто говорят — миг. И получается, что добраться от стола до двери займет от двух до десяти мигов.

— Миг. — Пробормотал он, — или мгновение. Интересно…
— Но повторюсь, возьми любого слугу, лучше, конечно, из специалистов, а не поваров или горничных и расспроси его.
— Так и сделаю, — и он поднялся. — У меня больше не придумываются вопросы, вы еще поговорите с моей женой?
— Да, если она еще не исчезла.

Миша хотел поклониться, затем передумал и просто кивнув, вышел во двор. Тут сразу же заметил Иру и Веару.
— Солнце, тебя ждут — обратился он к жене, плюхаясь на скамейку.
Ира кивнула и поднялась. От взгляда Проклятого не укрылось, что, подойдя к дверям, жена замерла, словно не решаясь войти внутрь, но, поколебавшись пару секунд, все-таки решилась. Скрипнула дверь и на улице остались только Миша с лесной ведьмой.

— Меченый, — голос Веары был нейтрален, она явно не собиралась делать попыток соблазнить его или попробовать иные чары, — мне надо уйти, попрощаешься с женой за меня?
— Ага, — лениво кивнул он, даже не повернувшись.
Стукнула калитка. Проклятый остался в одиночестве, ни капли об этом не жалея. Сейчас ему не нужна была компания. Вот если чего и не хватало, так это хорошего вина и, может, какой-нибудь закуски. Он поискал взглядом что-то пригодное в пищу, но столик был пуст, а рвать неизвестно какие плоды он не решился. Тогда Миша просто закрыл глаза и постарался осознать то, что ему говорила ведьма.

Балтон встал, прошелся из угла в угол и снова уселся. Он нервничал. На самом деле алхимик испытывал намного более широкий спектр эмоций. Были тут и предвкушение, и лихорадочное возбуждение, и опасение того, что все окажется напрасным, но все-таки вся эта гремучая смесь приводила к тому, что он не мог ни сидеть на месте больше пары секунд, ни съесть ни кусочка с самого утра.
Накануне, после череды бессонных ночей, после декта проведенного в лаборатории, когда он отвлекался лишь для того, чтобы быстро перекусить и после сотен экспериментов ему удалось, наконец, выполнить задание высшего. Теперь дело оставалось за малым. Балтон знал, что создавать зелье “Аннасонта” будет какой-то не очень сильный маг. А значит надо, чтобы этот самый кудесник был способен воспроизвести специальные заговоры, без которых изготовление препарата было невозможным. И вот эта часть была уже не во власти алхимика.
Сейчас ему хотелось как можно быстрее отчитаться перед Магресом и, наконец-то, поспать. Слишком много времени он пил “Аннасонт” собственного приготовления и уже начинал чувствовать некое истощение, которое нельзя убрать никакими средствами, кроме как поспать.

Время ползло ленивой улиткой, алхимику казалось, что какой-то зловредный демон специально замедляет такты Старквордского маятника, чтобы помучить ожиданием несчастного Балтона, находящегося в двух шагах от получения вожделенной метки.
От нечего делать он принялся в очередной раз мысленно произносить состав зелья: лимон, вода, соль, наговор на огонь, наговор на первую стадию приготовления, спирт…. От размышлений его оторвал тихий голос одного из слуг:

— Хозяин ждет вас. — Алхимик удивленно обернулся на голос — он не слышал ни шагов, ни как открывалась дверь. Посыльный не стал ждать, он просто развернулся и Балтон поспешил за ним. Его повели не в кабинет, слуга вел его по коридору в ту часть башни, где Балтону еще не доводилось бывать. Шли они быстро, сопровождающий ни разу не обернулся, не замедлил шаг и алхимику приходилось прилагать усилия, чтобы не отстать.

Но вот все закончено — они в небольшой комнате. В отличие от предыдущего помещения тут был стол и несколько кресел, большой камин, а стены завешаны гобеленами.
— Ждите хозяина — слуга поклонился и исчез также быстро и незаметно, как перед этим появился.

Подумав, Балтон опустился в одно из кресел и приготовился ждать. Шло время, но ни чародей, ни кто бы то ни было другой не появлялся. Через некоторое время алхимику захотелось в туалет, но ничего похожего в кабинете не наблюдалось, а рискнуть покинуть его самовольно Балтон не мог. Он еще немного потерпел, встал, прошелся по комнате, уселся в кресло, при всем при этом несчастный алхимик старался ни на миг не отрывать взгляд от двери.
— Привет, Балтон — голос раздался из-за спины и алхимик подпрыгнул от неожиданности, с нарастающим ужасом чувствуя, что сейчас с ним случится конфуз прямо на глазах чародея.
Он поклонился, отчаянно стараясь не плясать и не представляя, что делать дальше. Но к счастью маг понял его затруднение.
— Сходи, приведи себя в порядок – указал он на дверь.

— Сейчас вернется алхимик, и я все расскажу — чародей обратился к Ире с Проклятым. — Но если ты, дочь, проснешься раньше, тебе надо будет прийти и завтра. Дальше нам не стоит терять время.
— Да, отец.

За дверью Балтона уже поджидал слуга, жестом показавший направление. И вскоре он смог ощутить ни с чем несравнимое наслаждение. Впрочем, его ждали и он не мог заставлять себя ждать.
В кабинете высшего его поджидал старый знакомый и довольно симпатичная женщина. Алхимик рассматривал меченного. От его внимательного взгляда не укрылось колечко — символ приближенного к высшему. “Но метку ему не поставили” — с неким злорадством отметил он, продолжая рассматривать гостя из другого мира. Впрочем рассматривал он Мишу опустив глаза, не решаясь посмотреть в упор. Сейчас его статус был ниже, чем у приближенного к чародею. Меченый изменился. В осанке, во взгляде появилась уверенность, плечи расправились, да и вообще парень явно окреп физически, освоился в новом для него мире. Девушка же вызвала намного больший интерес Балтона, но не внешностью, а тем, что ее руку украшала метка дочери.

— Балтон, ты меченого знаешь, а это Ира. Она тоже, как и Михаил, гостья из другого мира, а так же, я вижу, что ты заметил — моя дочь. Именно ее ты должен научить варить зелье “Аннасонта” и делать она будет это не в Этании.
— Да, мастер.
— Метку приближенного получишь после того, как она добьется успеха. Ты можешь приступить к обучению прямо сейчас.
— Слушаюсь.
— Ира, пройди с Балтоном, он будет учить тебя варить одно зелье, которое поможет уменьшать последствия недосыпа.
— Слушаюсь, — поклонилась Ира и отправилась вслед за покинувшим кабинет алхимиком.
— Не уверен, что они успеют сегодня — начал разговор чародей.
— А я вообще потерялся во времени — признался Михаил.

Ему почему-то вспомнилось, как они возвращались от ведьмы. Ира вышла от Ктаны довольно быстро, хотя он ожидал, что она там пробудет гораздо дольше, а то и вообще проснется на Земле посреди разговора. Но нет.
— Идем, — Ира подождала пока он поднимется со скамейки и поспешила к выходу.
— Что случилось? — Встревожился он, торопясь за супругой. Казалось, что она бежит от ведьмы.
— Ничего, — молодая ведьма наконец-то сбавила темп, — просто Ктана посоветовала успеть вернуться в Старкворд до твоего пробуждения.
— А как вообще прошло? — Начал успокаиваться Проклятый, Ира явно не была напугана или расстроена, а просто спешила.
— Э, давай наверно уже дома? Я пока под впечатлением. — Миша кивнул и не стал настаивать на ответе.

Магрес ожидал их и, похоже, тоже спешил обратно. Он не стал ни о чем спрашивать, а просто кивком позвал за собой. В Тамарисе по-прежнему было безлюдно. Усилился ветер, в воздухе было намного больше песка, чем тогда, когда они шли к ведьме. Уже оказавшись в тиши Старквордской башни, чародей обратился к супругам:
— Ира, твоя программа меняется. Я обещал обучать тебя серьезным чарам, таким, которые до сих пор не использовались в мирах, подобных вашему. Они сильны, но сложны и требуют больших усилий. Тебе придется бывать в Этании намного чаще, чем раз в три ваших ночи. Но есть две проблемы. Первая — ты не высыпаешься и просто физически не можешь быть тут каждую ночь. Вторая то, что ты не можешь попасть сюда без помощи мужа.

— Да, мастер.
— Существуют зелья, способные помочь тебе справиться с последствиями бессонницы. Проблема в том, что ты должна делать его сама и из того, что существует на Земле. — Ира молча кивнула. — Мой алхимик говорит, что создал рецепт. Надо чтобы ты как можно быстрее освоила его приготовление, тогда наш график встреч изменится.

— Я поняла.
Ира не испытывала особенного энтузиазма, ей просто не верилось что существует что-то такое, что будет способно дать ей возможность не спать неделями, особенно на не магической Земле, но спорить или уточнять не посмела.
В этот момент они добрались до кабинета, где их ждал Балтон. Проклятый отметил, что отношение алхимика изменилось, он уже не был гостеприимным хозяином, поучающим жизни перспективного гостя, в его взгляде появилось что-то вроде угодливости, что ли. И что-то еще, чего Проклятый не смог понять. Впрочем, душевные переживания алхимика или его новое отношение к нему не волновало Мишу — главное, чтобы он смог научить Иру тому, чему хочет чародей.

— Встреча с Ктаной была полезной? — Проклятый ждал этот вопрос и, пока они возвращались в Старкворд, усиленно думал, что именно он расскажет магу, а о чем умолчит. Поэтому Магресу не удалось застать его врасплох.
— Да. Хотя, честно говоря, не представляю, как я буду вскрывать свою вену на Земле, если понадобится.
— Вскрывать вену? — Вопрос был задан спокойным тоном, без всякого удивления.
— Да. Моя кровь — это яд. Точнее — моя демоническая кровь. Но чтобы до нее добраться, необходимо вскрыть вену. В доме Ктаны я делал это находясь под сильным обезболивающим, но подозреваю, что дома с этим могут быть проблемы.
— У тебя должен быть заниженный болевой порог, — усмехнулся чародей, — так что в экстремальной ситуации думаю, что ты справишься. Но я подозреваю, что ведьма рассказала тебе не только это?
— Да, она рассказал мне о странниках, правда мало: то ли сама не знает, то ли была не до конца откровенна. Что странником может быть не любой, а вот мне повезло. Вроде как обратная сторона проклятия. Ну и, пожалуй, самое интересное то, что оказывается у нас дома тоже есть что-то вроде серых территорий…
Миша с самого начала почти ничего не собирался утаивать от чародея. Понимал, что проницательного мага не проведешь. Единственное о чем умолчал, — это о своих догадках, как маг собирается использовать его таланты и о том, что проболтался о Розе коротких путей.
— Жаль, — резюмировал Магрес, — я надеялся, что Ктана больше знает о том, как выходить наизнанку. — Он поднялся, подошел к стене.
Стоило ему приблизиться, как одна из неприметных секций, примерно на уровне его глаз, бесшумно отъехала в сторону. Из открывшейся ниши чародей извлек какой-то предмет и вернулся к Проклятому.

— Держи.
Больше всего предмет напоминал блин с шипами — протуберанцами, этакая модель солнца серого цвета. Миша принял его из рук чародея и чуть не уронил от неожиданности. “Блин” оказался неожиданно тяжелым, килограмма три — четыре.
— Что это? — Спросил он, разглядывая предмет. На ощупь тот был не только тяжелым, но и теплым.
— Это “Альмага” — очень редкий и дорогой артефакт. Пойдем, покажу тебе кое-что.

Чародей подвел Проклятого к стене. Миг и непрозрачная поверхность осветлилась и Миша с удивлением понял, что перед ним нечто вроде гигантского монитора.
— Тут карта Этании — прокомментировал Магрес. Ну, точнее ее часть.
— Это же гугл карты, — пробормотал Миша, разглядывая, как Магрес то приближает, то отдаляет изображение на контуры рек и гор. Только подчинялась эта карта не движениям мышки, а выполняла неслышимые приказы мага.
— Не знаю о чем ты — ответил чародей, — подозреваю, увидел что-то аналогичное вашему миру?
— Да.
— Это нормально — люди везде похожи несмотря на некоторые отличия. И развитие в некоторых аспектах может идти по одному пути. Сейчас я не планирую показывать тебе Этанию — у нас не урок географии.
Магрес “прокрутил” карту и Миша увидел серое пятно. Чародей слегка уменьшил масштаб, на карте появилась ниточка гор.
— Да, — ответил он на незаданный вопрос, — это Шаарн. Горы на границе с серыми территориями.
— А серое пятно — это как раз терра инкогнито?
— Именно. Теперь смотри, — Магрес еще прокрутил карту, пока изображение не проявилось с другой стороны пятна. — Тут уже лежит иная земля, как ты понимаешь, тоже граничащая с мертвой зоной.
— Так, — Проклятый напрягся. Похоже, они подошли к сути.
— Ни масштаб, ни форма находящейся территории в этом пятне — неизвестна. Но считается, что странник, может проникнуть туда. На изнанку. Это как раз то, о чем говорила Ктана. Надо лишь найти тропинку и пройти. — Магрес замолчал, но Миша не спешил говорить и чародей продолжил: — артефакт, который ты держишь в руках, конечно в теории позволяет ориентироваться там и, главное, запоминает увиденное тобой.

Заметив изумление на Мишином лице, маг усмехнулся.
— Само собой. Любая принесенная оттуда информация засекречена и вот на такой карте это не увидишь.
— Ну, это понятно, секретность просто… — Миша смешался и замолчал.
Магрес некоторое время подождал, но Проклятый молчал и чародей продолжил.
— А теперь главное. По легенде тот, кто может пройти Розу коротких путей, способен выходить наизнанку без известных нам дорог. Иными словами прокладывать свой путь или идти по бездорожью, тут уж все зависит от формулировки.
— Значит? — Мысли двигались медленно и все происходящее все больше казалось сном. Причем настоящим сном — тем, который он потерял вместе с ростом.
— Раз ты выжил внутри Розы, значит, если легенды не врут, ты можешь как-то попасть наизнанку.
— А они могут врать?
— Могут. Все, что касается мастерства странников — это наследие богов. Их язык, их иносказания, игры.
— Я понял, и… — он помолчал, вздохнул, — я так понимаю никаких инструкций о том, как можно пройти эту Розу нет?
— Нет. И поговорить со странником не получится. Во всяком случае, в Этании. Насчет вашего мира — не знаю.
— Я понял. Магрес, тогда просто скажите, что именно мне делать?
Миша почувствовал странную усталость. Слишком много событий за один день. И на Земле, и тут. Ему вроде и много рассказали, но ясности особо не добавилось.

— Ира проснулась, — неожиданно произнес чародей. — Балтон не успел все рассказать ей. Значит так. Завтра не веди ее. Пусть поспит. Сразу иди в Шаарн, к Розе. “Альмагу” бери с собой. Там как обычно, делай то, что хочешь, то, что считаешь правильным.
— Я видел в Розе что-то типа вихрей. Может это проходы на изнанку?
— Возможно, — чародей пожал плечами, — увы, не смогу подсказать.
— Я вот еще подумал, даже если я пройду на эту изнанку, то как обратно? Там что, будут свои Розы?
— Ты имеешь дело не с телепортом — покачал головой Магрес. — После того, как ты сумеешь пройти на изнанку хотя бы один раз, тебе не понадобится проходить через нее.
— Не понимаю, — развел руками Миша.
— Ценность Розы в том, что страннику она даст способность прокладывать пути, — повторил чародей.
— Да, вы говорили. Но это кажется… — Не найдя подходящего определения Миша просто замолчал.
Возможно, Магрес хотел сказать что-то еще, но Проклятому пришло время просыпаться на Земле и Этания исчезла.

— Эх — пробормотал он, глядя в потолок, — сколько всего за какой-то один день. Ладно, пора вставать.
Теперь он помнил про то, как исчезла стена и ему не терпелось поговорить об этом с Ирой. Миша надеялся, что сын еще спит, но стоило ему спуститься на пол, как он услышал Ирин голос:
— Давай сыночка, оденемся, наконец-то на улице солнышко!
— Что ж, — он испытал и разочарование, и нетерпение, — придется еще подождать.
Ира посмотрелась в зеркало и поморщилась. Шишка на лбу, небольшая, но заметная. Можно конечно попытаться убрать ее с помощью силы, но как-то не хочется. Попробовала прикрыть ее челкой, но она скрывала синяк лишь частично. Тогда ведьма мысленно выругалась, вслух не хотелось из-за крутящегося рядом сына, и просто намазала ушиб “Гепариновой” мазью. Затем занялась плечом. Точнее попыталась заняться, но Валик попросил кушать. Пока разогревалась каша Ира подумала, что надо принести завтрак и мужу, но посмотрев на телефон, увидела, что никаких сообщений от супруга не было. Значит еще или спит, или продолжает дуться и она решила, что зайдет к нему позже.

Валик все чаще пытался кушать сам, а сейчас это было как нельзя кстати. Ира решила порадовать малыша и сразу добавила к завтраку нарезанное яблоко, которое обычно давала ребенку после каши. Почему-то именно сейчас она была уверена, что малыш не перебьет аппетит. Некоторое время смотрела, как сынок с широчайшей улыбкой и что-то лопоча, откусывает кусочки и при этом жмурится от удовольствия.

— Эх, как иногда я завидую твоей непосредственности и легкости — прошептала она беззвучно и принялась разматывать бинт на плече.
Рана ей не понравилась, по краям пореза образовалось воспаление, а вдобавок усилилась боль, перерастая из тупой и ноющей в пульсирующую. Ира пару раз поморщилась, чтобы не застонать. Тогда молодая ведьма положила на рану указательный и средний пальцы второй руки и принялась шептать заклинание.
Боль. Она едва сдержалась, чтобы не закричать, не хотелось пугать Валика. Ощущения были такие, как будто на открытую и воспаленную рану плеснули спирта. Жгло немилосердно, но ведьма мужественно терпела, жжение пройдет, а вот если довести до сепсиса, будет намного хуже. А вот снимать эту боль нельзя — она часть заклятия, типа платы, чтобы потом не заплатить более дорогой ценой. И Ира, беззвучно ругаясь, продолжила лечение. К врачу идти она не собиралась, незачем привлекать еще больше внимания, но и сепсис ей был тоже не нужен.

Ведьма вздохнула и принялась вспоминать заклинание. Эта ситуация подходила под раздел работы с собственным телом. Магрес не только учил ее, он еще расспрашивал Иру про Землю и проводил некоторые аналогии между мирами. Так, например, медицина. В Этании не существовало фармацевтических компаний, антибиотиков и прочих достижений технологического мира. Зато были знахари, целители, врачебная алхимия и наговоры.
Слушая чародея Ира понимала, насколько все же похожи люди в разных мирах. В Этании, как и на Земле, хорошее лечение будет тому, кто может заплатить. Еще оно будет качественным для всех своих и для людей на государственной службе. Пусть даже тут это и называется иначе.
Но было в Этании и одно существенное отличие от земной медицины. Это лечение самого себя. На первый взгляд казалось бы — в чем разница? Если можешь лечить других, то с собой-то уж точно справишься. Но верной эта мысль была лишь если не вдумываться. На Земле такая возможность вообще довольно ограничена. Каким бы ты не был первоклассным стоматологом, массажистом или хирургом, полечить себе зубы, сделать массаж спины или операцию на сердце не получится. В магической же реальности ситуация была немного иной. Принцип воздействия собственной силой на себя и на других немного различался.

— Ира, — говорил маг, — Мишу ты исцелить не сможешь, даже не пытайся. Его новое тело и само справится с болезнями, что же касается остальных — решай сама. Но я просто уверен в том, что тебе придется часто лечить саму себя, поэтому именно с этого мы и начнем знакомство с магией целителей.
Ира снова сморщилась от боли — самолечение давалось очень нелегко. Чтобы отвлечься от неприятных ощущений она снова погрузилась в воспоминания. Точнее размышления. Да, она мало знала о магическом мире, никогда не увлекалась ни фэнтези, ни ролевыми игрушками, да и вообще всем тем, где описано земное представление о магии. Но тем не менее Ира почему-то была уверена, что маги владеют более-менее узконаправленными знаниями. Ну, например, целители. Эти лечат. Алхимики — с ними тоже все понятно. Боевые маги — стреляют молниями, плюются ядом и прочее. Но по всему выходило так, что Магрес собирался обучить ее основам разных направлений, неизвестно скольких, но явно больше одного.
Вспомнился его мягкий успокаивающий голос, когда чародей объяснял ей основы и принципы. Она кивала и слушала. В пе
рвую очередь Магрес учил ее именно заговорам и коротким заклятиям.
— Болезни у нас конечно разные, но принципы работы общие — говорил он, — это либо повреждения — травмы и ожоги, либо отравления и всякие болезнетворные организмы. А значит и устранять последствия их влияния на тело можно схожими способами. Смотри, если тебе сломали кость…
То, что делала Ира сейчас, было сравнимо с воздействием антибиотика широкого спектра. Плюс антисептик. И, судя по болевым ощущениям, его воздействие должно было быть эффективным.
Валик наконец-то доел кашу и яблоко, правда весь перемазался, но зато справился сам, да еще и попросил добавки. Ира нарезала ему еще один небольшой и сладкий фрукт. На другую тарелку положила немного вареной картошки, кусок мяса и, быстренько разогрев в микроволновке, понесла в кабинет мужа. Дуется он или нет — это не повод морить его голодом. В то, что он до сих пор спит, Ира не верила.
Она уже почти вышла из кухни, как Валик уронил кусок яблока и, разнервничавшись, начал вылезать из стульчика. Она вернулась, помогла ему, а малыш сразу вцепился в маму, не желая отпускать ее. Так они и вышли из кухни, Валик одной рукой держался за маму, а во второй честно нес кусок яблока.

— Давай, сыночка, оденемся, наконец-то на улице солнышко!
Валик потопал в комнату, а Ира наконец-то быстренько доделала мужу завтрак и поспешила в кабинет. Миша как раз решил вернуться к себе на стол, как услышал поворот ключа. Так иногда бывает, что ведомый то ли любопытством, то ли каким-то неведомым чертом, человек принимает абсолютно неадекватные решения, совершает непонятные с точки зрения здравого смысла поступки. Вот и сейчас, вместо того чтобы бежать со всех ног под защиту стола, он замер смотря на дверь. Тихий скрип и вот в дверях появляется жена. Она уже не в ночнушке, но еще и не одета для улицы. Рубашка, брюки, но босиком. Шаг и ее нога опускается в метре от мужа. Только сейчас до него доходит, что его метр, это сантиметров пять для обычного человека, иными словами он был на реальный волосок от превращения в лепешку.

— Ирка! Смотри же под ноги! — возмущенно закричал он.
— Ой! – вскрикнула любимая, роняя тарелку от неожиданности, которая падает с другой стороны Проклятого и тоже не так уж и далеко.
— Какого ты на полу делаешь?!
Ира присела на корточки, облегченно переводя дыхание и продолжила каким-то обиженным тоном:
— Мы же с тобой договаривались!
— Извини дорогая, — вздохнул Миша, тоже чувствуя, как предательски подрагивают колени, — хотел выбраться в коридор, поговорить, но через дверь услышал, как ты малого собираешь.
— А поговорить через “Вайбер”?
— Упс…, — он почувствовал резкий укол стыда, смешанного со смущением, — забыл, представляешь, вообще забыл про это.
— Ма…. — судя по голосу, Валик уже был в коридоре.
Возможно, он шел, а может и полз, но в любом случае он появится здесь с секунды на секунду.

— Давай, — Ира поставила перед супругом раскрытую ладонь и он недолго думая уселся на нее.
Ира как раз успела спрятать папу в кулаке, когда Валик заполз в кабинет.
— Мааа? Гулять! — требовательно произнес малыш.
— Да, сейчас маленький, — мама улыбнулась и встала, — может, пойдешь с нами? — вопрос уже адресовался мужу.
— А куда я денусь, — пробурчал он, да и поговорить давно охота.
— Тогда погоди пару секунд, — Ира сунула Мишу в карман брюк и поспешила за сыном, который успел уже добраться до кухни и принялся греметь кастрюлей.
Убедившись что ни ножей, ни вилок, ни кипятка в ближайшем доступе она не оставила, Ира принялась одеваться. Ботинки, куртка, а затем муж по привычке перекочевал в нагрудный карман и только после этого Ира занялась сыном. Она еще не забыла, как из-за нелепой случайности чуть было не потеряла Мишу и не собиралась оставлять его в непосредственной близости от любопытных ручонок Валика.

— Ира… — начал было Проклятый, но она прервала:
— Тссс, малой насторожился, наверное, слышит тебя. Давай во дворе поговорим.
Некоторое время гуляли в тишине, разве что Ира иногда рассказывала малышу о том, что тот видит, а затем сын обратил внимание на качели. Их поставили сразу еще во время ремонта, но до сих пор Валик был равнодушен к ним, даже немного побаивался. Мама оставила попытки посадить его на них, начав рассматривать качели как часть декора. А вот сейчас ребенок сам попросился и радостно рассмеялся, когда Ира немного раскачала его.

— Он реагирует на мой голос? — первым делом поинтересовался Проклятый.
— Похоже, что нет, — через несколько секунд произнесла ведьма, убедившись, что малыш не заинтересовался голосом из ее куртки. И сразу же без перехода продолжила, — одежду тебе надо. И пару каких-нибудь предметов, кроме чашки. Но совсем не представляю, где искать мастера. Или мастеров.
— Ириша, это сейчас не самое важное.
— Мишка, Мишка — пробормотала она, толкая качели, — ты всегда будешь говорить именно так.
— Но…
— А мне это кажется важным или, — тут она запнулась, — ты считаешь, что нам надо опять бежать?
— Ира, расскажи, что именно произошло? Откуда взялся этот напавший на тебя?
И Ира рассказала об инциденте.
— Ну, — задумался он, — не уверен, что нам надо бежать. Вот тебе, к сожалению, придется быть осторожной, этот ублюдок может и отомстить.
— Спасибо на добром слове, с этим я как-то разберусь, — несмотря на браваду в голосе, уверенности она не чувствовала, — меня больше волнуют те, кто стоит за всеми нашими неприятностями.
— Если порезавший тебя урод реальный сиделец, то он не побежит рассказывать всем подряд, что его избила женщина. Я, конечно, не разбираюсь в понятиях, но думаю, что это зашквар или как там еще по фене звучит?
— Допустим. Я надеюсь, что ты прав, — согласилась она.
— А ты можешь его, ну если не убить, то конкретно поломать? Действуя по принципу — лучшая защита это нападение?
— Я даже не знаю, где его искать. Да и без “Кхаканара” мне с ним не справится.

Сложно сказать, что ответил бы Проклятый, может и ничего, но в этот момент в их разговор неожиданно вмешались:
— О, только новых проституток тут не хватало!
Старческий женский голос раздался откуда-то сбоку и Ира моментально развернулась. Над забором, со стороны соседского участка, возвышалась старушечья голова в сером платке. С учетом того, что забор был высотой два метра, это впечатляло. Правда Ира сразу же предположила, что бабка стоит на какой-нибудь скамейке.
— Это вы мне? — холодным, как лед на вершине Эвереста голосом поинтересовалась она. При этом ей пришлось развернуться к соседке и, по всей видимости, глазастая старушка рассмотрела Ирино “украшение”.

— О, — игнорируя вопрос, продолжила соседка, — вижу, Аркашка тебя уже отделал? — в ее голосе чувствовалось удовлетворение, — он тебе еще покажет!
— Аркаша? — Ира решила пока не реагировать на это хамство.
— Да, — похоже, бабка услышала ее вопрос, — да он, таких как ты…
Но услышать, что делает некий Аркашка с такими как она, Ире не довелось. Из-за забора донесся другой голос:
— Мама, а ну слезай! Павел, я же просила тебя убрать от забора эту лавку!!!
Ответа Ира не расслышала, но подозревала, что он был в духе — тебе надо ты и убирай.
— А я тебя изведу! — вдруг пообещала зловредная старуха и быстро несколько раз плюнула на участок, — глаз у меня такой. Я ведьма и все кто мне не нравится…

— Мама!!! — на этот раз крик был громче и бабкина голова наконец-то исчезла. — Хватит уже за соседями подглядывать, — голос становился тише, видимо дочка уводила мать в дом, — еще свалишься в твоем-то возрасте.
— Ну вот, — Ира неожиданно рассмеялась, — что-то мне в последнее время везет на скандалы.
— А бабка утверждает, что она ведьма, — задумчиво произнес Михаил с широкой улыбкой, которую Ира все равно не видела.
Подумав, Проклятый уточнил:
— Ты как? Почувствовала родственную душу?
— Неа, ничего не почувствовала. Просто выжившая из ума старуха.
— Кстати, — вспомнил он, — в тему ведьм, что тебе рассказала Ктана? Как у вас вообще все прошло?
Ира некоторое время молчала, а затем, медленно, словно через силу, начала рассказывать.
— Самое интересно, что я очень мало помню.

Внутренним взором, молодая колдунья попыталась проникнуть туда, в загадочный дом, спрятанный в глухом лесу. Был страх и неуверенность, вот что испытала она на пороге. Но убедив себя, что вокруг лишь сон, Ира решительно переступила порог.
— Проходи, присаживайся.
Голос Ктаны был тих и приятен — ну, просто добрая бабушка, да и только. Ира окончательно поборола свою робость и присела. Она, как и Миша, осматривала не богатую обстановку, но тут ее отвлек голос хозяйки.
— У тебя хороший источник силы, — Ира повернулась к ней, намереваясь задать вопрос, но тут их глаза встретились, и… окружающая реальность исчезла. Сколько это длилось она не запомнила, все происходящее напоминало сон, но ведь она и так была во сне. В себя ее привел тихий голос хозяйки:
— Все, ты молодец.
— Что это было? — Ира вдруг поняла, что испытывает сильнейшую жажду и тут ее взгляд упал на две чашки, наполненные янтарной жидкостью. И еще она не могла вспомнить, были ли они на столе когда она вошла.
— Пей, — Ктана пододвинула чашку, — знаю, что хочешь, а это очень хороший травяной отвар.
Ира благодарно кивнула и в несколько глотков осушила половину. На вкус отвар напоминал чуточку сладкий чай, но оставлял непривычное послевкусие.
— Интересная у вас семья, — негромко произнесла хозяйка, — все трое.
— Трое? — Удивилась Ира. — Даже Валичек?
— Даже он, ведь с него сняли “Мора Вайлис” или по-вашему “Печать смерти”. А люди, с которых сумели снять это древнее проклятие, очень редки и это не может пройти без последствий.
— Последствий? — Напряглась она, — мой сын в опасности?
— Необязательно. — Ктана отпила из чашки и продолжила, — он на много в значительно лучшем положении, чем большинство детей. Болезни и яды будут действовать на него значительно слабее и скорее всего он будет способен управлять силой, как и ты, правда когда подрастет. Но в наших мирах все сбалансировано, где-то проявится и обратная сторона медали.

— В чем она может проявиться?
Ира чувствовала, что сейчас ее сердце пробьет грудную клетку и улетит. Страх вернулся, это был тот самый страх, который она испытывала во время непонятной болезни малыша, теряя всякую надежду.
— Не думаю, что он будет сильно любить людей, — ответила ведьма, — но, как мне кажется, это не такая уж большая проблема для вашей семьи.
— И это все?
— А я не знаю точно. — Ктана встала и прошлась по комнате.
Ира невольно отметила, что несмотря на возраст она двигается плавно, словно плывет, а не идет.

— Я же говорила, слишком редко встречаются люди, такие как он. Ведь, — тут она приблизилась и склонилась к Ире, — даже убийство ведьмы, причем любым способом, кроме того, которым воспользовался твой муж, не сняло бы проклятия. — Ира молчала и ведьма продолжила: — ну а твой муж способен видеть незримое и открывать двери в стенах.
— Что?
— Я рассказала ему, он сам объяснит тебе. Ты же помни главное: его тело очень хрупкое и ты должна оберегать его.
— Я понимаю. Скажите, — решилась она, — ведь на Мишу не действует магия?
— Нет.
— Но я, не зная этого, усыпляла его и один раз сняла похмелье. Наверное, из этого правила есть исключения?
На этот раз молчание затянулось. Ктана рассеянно смотрела на Иру, скользила взглядом по комнате и Ира уже решила, что не дождется никакого ответа, но ошиблась.

— Когда твой муж убил ведьму, ты еще кормила ребенка грудью?
— Да, — растерялась Ира, — а это что, имеет значение?
— У матери и ребенка есть сильная связь, с годами она ослабевает, хоть и не исчезает полностью. Но особенно сильна эта связь во время грудного вскармливания. Мать и дитя некоторым образом единое целое в это время. — Ира слушала затаив дыхание. — Когда муж снял печать смерти, между ним и ребенком протянулась незримая, но в тоже время не разрываемая нить. Сразу оговорюсь, природа этой связи мне незнакома, но она есть. Так вот, единственное объяснение, которое приходит мне в голову, что и между вами — тобой и мужем — образовалось нечто, нечто более сильное, чем его проклятие. Но! — Голос ведьмы неожиданно стал громче, в нем звякнул металл, так что Ира вздрогнула, — не рискуй и не пробуй больше использовать свою силу над ним! Может не сработать.
— Поняла. — Ира опустила голову, честно говоря, она надеялась услышать что-то более обнадеживающее.

— Вот так, — закончила Ирина рассказ.
— Интересно, — попробовал сострить Миша, — а эта наша связь, она может заменить сексуальную?
— А тебе мало Этании? – любимая не приняла его шутки.
— Мне нет, — вздохнул он, — а вот тебе…
Он не успел договорить, Валику надоело кататься и Ира сняла его с качели.
— Мама, ам! — требовательно пропищал малыш.
— Кушать, хочешь, идем мой маленький, — сразу растаяла Ира. — Так быстро проголодался? Идем, идем.

Она была довольна, что разговор можно не продолжать и надеялась, что у мужа хватит такта не возвращаться к этой скользкой теме секса.
— Ирка, — неожиданно прошептал Проклятый, — мне нужно кое-что тебе показать, после еды увлеки игрой его, чтобы мы могли кое-что проверить.
По возвращению в дом Ира хотела перенести мужа в кабинет, но тот попросил не тратить время и заняться сыном. Мол, я и в кармане посижу. Оказалось, Валик больше хочет не есть, а пить. Напоив его компотом, мама включила мультики. Ей тоже было очень интересно, что хочет показать супруг, уж слишком Мишин голос изменился. Неплохо зная своего мужа, Ира не сомневалась, что он вспомнил что-то важное.

— О чем ты хотел поговорить?
— Иди к кухне и поставь меня около тумбочки.
Когда Ира выполнила его просьбу, Миша некоторое время смотрел на стену. Буквально через полминуты, когда его глаза привыкли к полумраку, снова увидел, что стены нет, а вместо нее — загадочный коридор.
— Солнце, посмотри под тумбу.
Ира не стала кочевряжиться и спрашивать зачем, а просто выполнила его просьбу.
— Там ничего. Ну, разве что пыльно.
— Совсем ничего не видишь? — расстроился Проклятый.
— Нет.
— Это плохо, — пробормотал Миша, глядя на невидимый для его жены проход.
Раз только он видит его, то наверняка остальные не смогут выйти из комнаты через загадочную дыру, а значит она, как средство побега на это не годится. Молодая ведьма продолжала стоять рядом, видимо ожидая какого-то вердикта. Она, пока возилась с сыном, успела поменять уличные ботинки на домашние шлепки с открытым носком. Он, расстроенный, задумчиво глянул в ее наманикюренный ноготь, а затем положил свою ладошку на большой палец ноги любимой.

— Как же мне провести тебя туда, — пробормотал он.
— Мишка, слушай, — начала говорить ведьма, планируя успокоить мужа, а заодно и перестать заниматься неизвестно чем.
Но вдруг, молодая ведьма ощутила головокружение и что-то странное начало твориться с ее зрением. Ире казалось, что стена потемнела и выцвела, а тумбочка рассохлась. Ее ящики и дверцы побледнели, будто собираясь растаять прямо в воздухе.
— Да ладно, — Проклятый убрал руку с пальца, — пойду пока к себе, у меня еще кино не досмотрено.
И вот только стоило ему прервать контакт, как видение у молодой ведьмы исчезло. Стена и тумба опять стали такими же, как раньше.
— Мишка, стой — окликнула она, — положи-ка снова на меня руку.
— Ты что-то увидела?
Он снова положил ладошку на палец, а затем подумал и просто забрался на ногу жены, усевшись на большой палец как на лавочку, свесив ножки.
-Ничего, — растерянно произнесла она.
— А если так? — Миша встал и просто положил руку на ее палец.
Пару секунд ничего не происходило, а затем у Ирины опять начались шуточки со зрением. Теперь начала блекнуть не только тумба, но и вся стена.
— Тут что-то есть, — сказала она, — стена словно исчезает.
Они постояли еще с минутку, пока тумбочка окончательно не превратилась в кучу обломков, а стена предстала перед взором молодой ведьмы обломками камня и кусками арматуры, за которыми угадывался темный коридор в неизвестность.